Каковы те обычные причины, которые могут создать или оп­равдать показания к назначению Дрозеры? Две обычные причины — это коклюш и туберкулез. Нужно ли вообще разделять эти два заболевания, поскольку по опыту известно, что коклюш, как и корь и узловая эритема, яв­ляются туберкулиничными проявлениями (одно из модных увле­чений: было время, когда даже туберкулиды кожи типа узловой эритемы, все подряд трактовались в качестве «ревматоидных про­явлений», а теперь явную узловую эритему безоговорочно счита­ют проявлением туберкулезной инфекции — и не только в Пари­же, но и в Москве тоже, что же касается кори, то «бывает, слу­чается..., но помилуйте!»). Вот почему при наличии выраженных признаков, составляющих показания к назначению Дрозеры, всегда следует подумать о туберкулиничном состоянии и связать его характерные показания с развитием болезненного состояния, связанного с бациллярными (палочки Коха) токсинами.

Два проявления при типе Дрозеры говорят в пользу такого утверждения: с одной стороны аденопатии, частые у этих субъек­тов — торпидные, скрытые, безболезненные, но иногда нагнаиваю­щиеся — по локализации шейные, или трахеобронхиальные. А с другой стороны — лихорадка с преобладанием утренней.

Напомним тут о том, что впервые Дрозера была изучена Ганеманном и что это он первым ратовал за применение этого средству при коклюше. Если в руках собратьев Дрозера иногда не давала удовлетворительных результатов, то это потому, что ее применяли в слишком больших дозах (слишком низких разведе­ниях) или без точных показаний. Ведь не достаточно того, чтобы больной был поражен коклюшем, чтобы назначить ему Дрозеру: нужно, чтобы у него были налицо характерные признаки это­го средства (типа); а еще интересно научиться проводить диффе­ренциальный диагноз Дрозеры с другими средствами, какие тоже могут оказаться показанными при (различных формах) коклюша.

Обычно коклюш начинается одним из двух способов: либо у больного сразу начинаются такие приступы кашля, какие немед­ленно позволят утверждать диагноз именно коклюша, либо же наоборот, он обнаружит бронхит, по ходу которого кашель посте­пенно примет своеобразную форму, позволяющую подумать о воз­можности развития коклюша.

В период начала показаны бывают два главных средства: Белладонна и Ипекакуана. Больной типа Белладонны обнаруживает характерную лихорадку и очень сильные при­ступы кашля. У ребенка не отмечается никакого выделения мокро­ты, но при кашле гортань у него «разрывается», он хватается за мать или за кормилицу, так как он очень страдает и боится но­вого приступа этого страдания. Такой кашель приступами больше всего проявляется ночью. О Дрозере в таком случае тем более хочется думать, что иногда при таком кашле случаются носовые кро­вотечения. Небольшая характеристика, которую хорошо знать: больной типа Белладонны непременно чихает, особенно к концу приступов кашля. Это больной, который по внешнему виду простудился, у которого ночью возникает приступ кашля, закан­чивающийся чиханием; лицо у него конгестированное, красное, лихорадка с влажной кожей; он подавлен и покрыт потом. В об­щем, тип Белладонны без труда можно отличить от типа Дрозеры.

У другого субъекта мы находим банальный бронхит, однако к концу обычного срока в несколько дней он не доходит до раз­решения: кашель становится непрерывным, судорожным, сильным, «упорным». По ходу этих непрерывных и утомительных присту­пов ребенок вдруг становится напряженным и обнаруживает ка­кое-то подобие общего спастического сокращения (тонического), побледнение лица, тошноты, поты, рвоты; а потом, через короткий промежуток времени все вновь успокаивается. Но приступы кашля возобновляются, становясь все более и более частыми; и тогда появляются приступы удушья и холодные поты. Одна вещь прино­сит временное облегчение больному: рвоты. Такова картина типа Ипекакуаны. Далее следует отметить, что (непосредственно) после приступов наступает значительная усталость, а в промежут­ках между приступами отмечается значительная слабость.

При (коклюше) типа Белладонны преобладают лихо­радка и подавленность; при типе Ипекакуаны мы сталки­ваемся с сочетанием «смесью» спастического состояния и подав­ленности. Но оба эти средства (типа) легко могут быть отличены от типа Дрозеры.

Как же представляется коклюшный больной типа Дрозеры? При типе Дрозеры кашель лающий с приступами стремитель­ными (по своим проявлениям), слагающимися из пароксизматических приступов настолько частых, что больной не может опра­виться полностью в интервале между двумя приступами: часто наступают водянистые рвоты, иногда с прожилками крови.

Имеются два очень важных признака, характеризующих показания к применению Дрозеры. С одной стороны, постоянное возбуждение в промежутке между приступами. Почему субъект не может оставаться спокойным? Потому, что движение приносит ему облегчение. С другой стороны, носовые кровотечения. Нако­нец, одновременно имеются регулярно повторяющиеся приступы лихорадки, начинающиеся по утрам (ознобом) и ночью сопровождаемые горячими потами — обильными, выступающими в осо­бенности на лице и животе.

Кораллиум рубрум (Красный коралл) тоже является средством (типом), характеризуемым сухими приступами. И в особенности это средство соответствует случаям очень тяжелым, Перед приступом кашля о его приближении возвещает тот фено­мен, который равным образом следует и за приступом кашля: уду­шье. У больного внезапно возникает ощущение сжатия груд­ной клетки, он все больше и больше задыхается, лицо его стано­вится конгестированным, лилового оттенка, вслед за этим на­ступает приступ кашля. Во время самого приступа (а повторяют­ся они часто!), со стороны кажется, что маленький пациент вот-вот задохнется. После приступа кашля больной изможден, без сил, не в состоянии двигаться. При объективном исследовании клинически можно убедиться в том, что гортань и трахея у него загромождены, забиты слизью, которая не может быть вытолкну­та в то время, как легкие представляются совершенно здоровы­ми. Красный коралл также является средством, показан­ном при стойком кашле, наступающем в конце (эволюции) кок­люша.

Можно еще подумать о других средствах (типах) и спутать их с типом Дрозеры. Так, кашель приступами может сопровож­даться выхаркиванием мокроты — тягучей слизи, вязкой, приста­ющей, с трудом выталкиваемой и нередко выскакивающей изо рта и тянущейся длинными нитями.

Два средства могут быть показаны при такой картине: Коккус какти (тля, обитающая на кактусовых растениях — Ко­шениль) и Калий двухромовокислый.

При типе Коккус какти обычно мы отмечаем кашель по утрам, немного и в течение дня, а далее очень интересное поча­совое ухудшение: в 11 часов вечера. Ребенок укладывается, засы­пает, потом внезапно пробуждается от сильного приступа кашля в 11 часов вечера; он становится красным и выхаркивает (или, вернее выбрызгивает) длинные тяжи нитевидной слизи белого цвета. Часть слизи может выводиться при этом через нос. Еще один небольшой признак Коккус какти: если больной, страдающий коклюшем такой разновидности, начинает чистить себе зубы, у него немедленно появляются тошноты и рвоты.

При типе   Калия   двухромовокислого   больной больше всего кашляет утром и непосредственно после приема пи­щи, то (небольшой интересный признак!) у больного отмечается охриплость в промежутках между приступами. Кашель проявля­ется после полуночи, как и при типе Дрозеры —с 2 до 3 часов утра. После этого у больного наступает облегчение в результате выбрасывания обильного количества слизи, обладающей в точно­сти такими же свойствами, как и при типе Коккус какти: она вязка, тянется нитями, пристает. Но вместо того, чтобы быть белого цвета, она желтовата, иногда зеленовата, всегда очень обильна. У больного типа Калия двухромовокислого отмечаются такие сильные чихания, как и при типе Белладонны, при котором (как уже упоминалось выше) приступы кашля заканчиваются чиханием. Это настолько четко бывает выражено, что больному кажется (и он даже так и говорит), будто ему попадает шерстинка в ноздри, особенно в левую, что и за­ставляет его чихать. Напомним тут же, что когда такого субъекта спрашивают, почему он кашляет, он уверяет, будто у него попа­дает волос на дужки нёба. В носу, как и в горле, раздражение про­является в той же форме.

Спастический (судорожный) кашель может напомнить о дру­гих средствах (типах): например, Цина.   Ребенок внезапно становится напряженным и начинает хныкать, как только к нему прикоснуться. Мефитис путориус (Хорек): кашель возоб­новляется каждые два часа и приступ заканчивается весьма свое­образным криком. Медь: у больного наступают настоящие спазмы и конвульсии и он теряет сознание. Попросту вспомним о том, что кашель типа Меди всегда облегчается от проглатывания небольшого количества холодной воды (как и при типе Каусти­ка), что и облегчает его распознавание.

Ларингиты

При остром ларингите, подлежащем Дрозере, голос становится охриплым, беззвучным, и когда больной начинает го­ворить или кашлять, у него немедленно начинается приступ каш­ля. Если он говорит громко, голос у него срывается. И появляется ощущение саднящей раны в горле.

При хроническом ларингите мы находим в точности те же признаки, но в добавок и ощущение сухости, царапания в горле, точно там действительно имеется рана. Больному трудно кашлять, так как у него очень болезненна гортань. В мокроте не­редко можно бывает обнаружить прожилки крови.

Арум трифиллум (Ароник трехлистый): тоже имеет ме­сто охриплость, особенно выраженная тогда, когда субъект явля­ется усталым: голос у него срывается, как только он хочет начать говорить или петь, голос становится почти битопальным. Одновре­менно больной обнаруживает болезненное ощущение в гортани; но эта боль является не только ощущением обнажения, раны, сса­дины — это также ощущение жжения, какое наблюдается не в одной лишь гортани, но также в трахее, в пищеводе. Боль явля­ется значительно более распространенной, чем при типе Дрозеры. Она даже может иррадиировать до самого левого легкого.

Если больной типа Арум страдает от ощущения раны, то у него действительные слизистые «обнажены». Язык совершенно обнажен, красный и сосочки в заднем отделе очень выступают. Слизистая полости рта и мягкого нёба обладают таким же характе­ром: она ярко-красного цвета. Обычно сравнивают эту окраску с такой, какую имеет кусок сырой говядины. Губы тоже такого же яркого цвета и обнаженного вида, но по другой причине — по­тому, что больной их поминутно трет, царапает, саднит. Равным образом он вводит пальцы в нос, вырывая кусочки слизистой ноздрей, точно так, как он отрывает кусочки кожи с губ. Он их царапает до крови. Таковы характерные признаки Арум трифиллум, позволяющие отличить его тип от типа Дрозеры. Оба эти средства показаны бывают при туберкулезном ларинги­те, идет ли тут речь об острых вспышках ларингита у туберкулиничного субъекта или о болезненном изменении гортани в те­чение туберкулезного процесса.

Туберкулез, подлежащий Дрозере, может быть туберкулезом лимфоузлов. Так как ганглионарная форма туберкулеза выдает себя такой аденопатией, какая по локализации может быть трахеобронхиальной, брюшной или шейной; может нагноиться или не нагноиться. Отличительной чертой таких лимфоузлов является их безболезненность, торпидность их эволюции и очень большая длительность их существования. Когда мы видим безболезненные лимфатические узлы, которые при исследовании обнаруживают торпидную эволюцию, обнаруживаем их у туберкулиничного или настоящего туберкулезного больного, который кашляет или охрип, мы можем думать о Дрозере.

Дрозера также может быть средством, показанным при туберкулезе суставов: вот так можно описать отдельные локализации (такого процесса), подлежащие Дрозере: в области верхней конеч­ности (абсцесс локтевой области), тазобедренной, голени.

Наконец, Дрозеру уместно назначить в случаях коксальгии, особенно тогда, когда налицо имеются сопутствующие феномены вроде охриплости или трахеита с характерным кашлем.

Существует ли психика типа Дрозеры?

В любой Материа медика можно бывает найти следующие указания: слабость, общая физическая и ментальная (душев­ная). Больной падает духом, отчаивается в связи со своим состоянием. Но это, в общем, «несерьезно», так как любой больной (острый или хронический) при заболевании, которое тянется хоть немного долго, обнаруживает равным образом те же признаки; и их же мы обнаруживаем почти при всех (гомеопатических) экспе­риментах (испытаниях на здоровом). Поэтому нет оснований ут­верждать, что в этом состоят психические признаки именно типа Дрозеры.

Все же имеется один небольшой признак, иногда доводящий больного до катастрофы: склонность к самоубийству. И эта склонность удивительным образом всегда проявляется одним и тем же способом: больной стремится утопиться. (Между прочим, это мо­жет быть и не всеобщим, а именно Парижской чертой: в Париже очень распространены такие способы самоубийства, как прыгания с мостов Сены и удушение себя светильным газом; у нас, несомненно, наиболее распространенным способом самоубийства является самоповешение).

Склонность к самоубийству путем самоутопления соответству­ет не только типу Дрозеры, но также Нукс вомика. Оба эти средства (типа) могут быть сближены (в отношении психики) с другими двумя, характеризуемыми, между прочим, той же тен­денцией к самоубийству: это Золото (Аурум) и Найя.

Напомним тут, что субъект типа Найи обнаруживает неч­то вроде внезапных импульсов, овладевающих им как ночью, так и днем, и побуждающих его к немедленному самоуничтожению. В общем, у него в то же время обычно имеется очень болезнен­ное ощущение со стороны груди, в частности, сердца.

У больного типа Золота самоубийство представляет собой такую навязчивую идею, какая овладевает больным постепенно. У субъекта типа Золота, конечно, имеется наклонность к самоубий­ству, но тут мы встречаемся главным образом с навязчивыми мыс­лями о самоубийстве, с которыми субъект борется, нередко тщетно. Правда, его нервная система уже изменена той сифили­тической наследственностью, которую он выносит и другими про­явлениями которой тоже обычно обладает.