Спазмы

Все мышцы больного типа Гиосциамуса могут пребывать в состоянии «спастической контрактуры». Ночью во время сна у больного происходят внезапные «подскоки» (внезапные резкие сокращения ряда мышечных групп туловища и конечностей, приводящее к молниеносному вздрагиванию). Днем у больного отмечает­ся спастическое сокращение век и такое же сокращение мышц глотки,  так, что больной не в состоянии глотать жидкости (выхо­дят обратно через нос или затекают в гортань, вызывая своеоб­разный кашель).

Любопытный факт, который мы хотим далее отметить: «спазмы усиливаются, когда больной слышит звук текущей воды». Боль­шая часть симптомов Гиосциамуса, особенно спастические симпто­мы, от этого усиливаются.

Могут существовать и другие спазмы: спазмы гортани с судорожным кашлем, контрактуры в икрах, контрактуры в пальцах стоп. Больной при этом говорит: «Это очень любопытно, у меня  такое ощущение, точно два пальца стопы судорожно сократились в моей обуви так, что мне приходится распрямлять их пальцами» (или пяткой другой ноги). Другими интересными проявлениями типа Гиосциама являются спазмы в икрах и в мышцах стопы (преимущественно, на стороне подошвы).

Паретическое состояние

Может проявляться то общим образом, то в форме местных парезов.

Общее паретическое состояние—больной типа Гиосциама может обнаруживать истинное состояние прострации в качестве результата значительного «нервного истощения». Такого, какое при острых заболеваниях может принять аллюр глубокого состояния адинамии.

Состояние местных парезов — паретическое состояние может проявиться на всех мышцах. Из этого возникают функциональные расстройства, которые интересно отметить:  отвисание нижней челюсти, которая как бы падает;  косоглазие;  парез мышц глотки, препятствующий всякому глотанию;  икота;  значительный метеоризм;  непроизвольный стул из-за пареза сфинктера (больной не в состоянии удержать кал, находящийся в ампуле кишки).

Наконец, отметим и то, что как только больной пытается сде­лать усилие, какой-нибудь жест, у него появляется «дрожание», и это является проявлением усталости.

Половое возбуждение

Оно значительно. Оно сопровождается постоянным возбуждением, но это половое возбуждение чисто психическое. Оно лишь редко сопровождается актами. Тут мы становимся свидетелями настоящей эротической мании, по ходу которой больной «хочет оставаться обнаженным». Он «выставляет напоказ» свои гениталии с большой настойчивостью, распевая при этом непристойные песни с сальностями.

Быть может является ошибочным придавать половому возбуждению типа Гиосциамуса слишком большое значение, приписывая ему значение преобладающей характеристики. В действительности, эта доминанта не обнаруживается у всех больных, подлежащих данному средству. С таким возбуждением мы встречаемся в том  случае, когда нервная система глубоко поражена, будь то острым заболеванием или же очень резко выраженным ментальным нару­шением. Тогда мы оказываемся перед некоторой формой умопо­мешательства.

Если это генитальное возбуждение не существует постоянно, мы должны отметить, что при нем постоянно имеет место высокая степень возбуждения, выявляющаяся либо спазмами, либо конвульсиями, либо бредом.

Каковы обычные основания, могущие дать больному повод представить проявления типа Гиосциамуса?

В основе мы всегда находим глубокое изменение нервной системы: такое изменение, какое может быть связано с двумя весьма различными вещами:

Инфекция. Мы находим показания к назначению Гиосциа­муса при тифозной лихорадке, при рожистом воспалении, при всех септицэмиях.

Нервное истощение. Наступающее после громадного переутомления, после большой умственной работы или длительного беспокойства, тревоги. Например, у матери, которая по многу но­чей бодрствует у постели больного ребенка. Подобное же истоще­ние мы вновь находим в результате большой озабоченности или забот, которые вызвали бессонницу.

Два периода жизни представляются предрасположенными к развитию признаков типа Гиосциама: детство и старость.

У ребенка. Особенно к тому моменту, когда он еще не завершил своего развития нервной системы — легко возникают конвуль­сии, спастическое возбуждение.

У старика.  Когда он не вполне и не очень точно контролирует свое нервное управление, когда ему становится трудно мыслить, обдумывать, когда он оказывается подавленным пустяками, после некоторых забот, некоторых повседневных занятий (которые для него принимают громадное значение, утомляют его и изнуряют).

Но какими бы ни были те основания, какие приводят к показаниям к Гиосциаму, мы всегда найдем одни и те же модальности: одни из них, быть может, не являются очень важными, напри­мер, ночное ухудшение (так как в общем все нервные субъекты ху­же чувствуют себя ночью) или же ухудшение во время менструа­ций. Весьма интересно и присуще лишь именно данному средству (типу) то, что больной совершенно не переносит звука текущей воды. Один вид воды его раздражает (как и субъекта типа Страмония), но особенно раздражает его звук текущей воды. От это­го больной становится более возбужденным, более нервным; и про­грессивным образом у него развивается настоящая водобоязнь (гидрофобия).

Адинамичный тифозный больной

Гиосциамус не является средством, обычным при брюшном тифе или вообще при тифозных состояниях. Он особенно показан тогда, когда налицо имеются нервные осложнения или же тяжелое состояние.

Тифозный больной типа Гиосциамуса обнаруживает такую клиническую картину, какая слагается из двух групп симптомов: нервных расстройств и пищеварительных расстройств.

Пищеварительные расстройства. В них преобладает сухость всех слизистых, постоянная сухость. У больного типа Гиосциамуса рот сух, как пергамент. Эта сухость существует не только в обла­сти рта и губ, но выражена также в области слизистых — глотки и трахеи. Язык больного покрыт черным («фулигинозным» — «сажеобразным») налетом, растрескавшийся, пергаментного вида и даже может кровоточить. (Из кровяного пигмента и образуется этот самый «сажеобразный» налет на слизистой языка). Достаточно больному шевельнуть (растрескавшимся языком), чтобы он на­чал кровить. Если попросить больного высунуть язык, он высовы­вает его медленно, а потом долго не может убрать обратно в рот, так что иногда язык приходится репонировать в полость рта пальцами.

Укажем еще один объективный признак: отвисание нижней челюсти. Такой же признак мы снова находим у субъекта типа Соляной кислоты. Такой больной очень изнурен, так как он постоянно соскальзывает к ножному концу кровати. Язык его черен и похож по виду на дубленую кожу: он сух и «заскорузлый». У больного типа Гиосциамуса, кроме «фулигинозных» налетов в полости рта, обращает на себя внимание ужасающий запах ды­хания (который мы обнаруживаем и у другого больного с тифоподобным состоянием — больного типа Баптизии): гнглостный запах всех секретов и экскретов (слюна, моча, пот, стул, ис­течения разного рода) типичен для субъекта типа Баптизии.

При исследовании больного типа Гиосциамуса отмечаем, что живот его очень вздут, «вот-вот лопнет». Больной обнаруживает парез сфинктера заднего прохода с непроизвольным отхождением кала, образованного водянистым стулом,  зловонным и раздра­жающим. Наконец, субъект страдает парезом мочевого пузыря: то он не в состоянии помочиться (так что его приходится катетери­зировать), то наоборот,  моча у него не держится.

В общем, все эти симптомы (сухость слизистых, состояние языка, отвисание нижней челюсти, характерный запах дыхания, метеоризм живота, непроизвольный понос, мочевые расстройства -  все это ясно свидетельствует об очень тяжелом состоянии адина­мии; и именно при таких состояниях Гиосциамус особенно пока­зан, в особенности в том случае, если вы констатируете у боль­ного столь тяжело пораженного нервные расстройства, к описа­ниям которых мы приступаем.

Нервные расстройства. Начнем с рассмотрения больного: он пребывает в состоянии полного ступора. Его лицо одутловато, синевато. По классическому определению он имеет вид пьяного и ошалевшего. Взгляд его неподвижен, блуждает. И тут вы можете сделать интересные наблюдения.

Иногда больной упорно рассматривает окружающие его предметы и все время делает рукой неточный, неопределенный жест, точно желая отодвинуть, оттолкнуть кого-то или что-то его стесняющее. В то же время он все время бормочет, царапает свои простыни (карфология). Если вы к нему обращаетесь, он перестает жестику­лировать, останавливается и упорно рассматривает разговарива­ющего с ним, не понимая, что ему говорят (не узнавая вас и не давая ответа). В иные моменты его жесты сопровождаются криками, а порой  испугом. Почему? Потому, что он видит мелких животных (мышей или крыс), бегающих по его кровати.

В другие моменты больной часами остается без сна, неподвиж­но лежащим на кровати, с неподвижным взглядом, с широко рас­крытыми глазами. Он изможден, все время повторяя одни и те же жесты отталкивания чего-то, защиты себя от чего-то. Но постепен­но амплитуда этих движений слабеет. Одновременно с этим он обнаруживает мелкие движения в форме фибриллярных подергиваний, мышечных контрактур сухожильных сокращений в области голеней и верхних конечностей, мышц, щек и в области комиссур губ.

Но это состояние ступора не держится долго, так как у боль­ного внезапно наступает возбуждение, особенно в сумерки; и тогда он уже не бормочет неясным образом, а выговаривает от­четливо и впадает в ярость, обращенную против воображаемых лиц, которых он стремится оттолкнуть или которых ругает. При­ходится вызывать санитаров, чтобы его удержать, так как он норо­вит убежать из своей постели, как больной типа Белладонны. И тогда он становится опасным: он колотит того, кого видит ря­дом с собой, царапается, кусается. Сила у него появляется не­обыкновенная. А потом, вместо того, чтобы откидывать свои одея­ла, как это делает больной типа Белладонны, он их припо­дымает, поднимает рубашку и старается оставаться голым, эксгибируя свои гениталии и произнося непристойные слова. В своем бреде он становится неистовым, или обнаруживает сильное поло­вое возбуждение, или же все его акты ограничиваются тем, что он оскорбляет своих окружающих. А потом внезапно он вновь па­дает истощенным, начинает сильно потеть  и, наконец, засыпает.

Интересно, что он начинает потеть при засыпании (ср. Хамомилла), а при пробуждении транспирация у него прекращается (противоположное картине Самбукус). Во время сна тело больного не остается в покое, он всегда возбужден, с внезапными «подскоками» (резкими сокращениями мышц), с судорожными дви­жениями (спастическими), составляющими преобладающую ха­рактеристику Гиосциама.

Больной с поражением органов дыхания

Очень легко понять (так как нам известна сухость слизистых — носа, горла и трахеи) то, что у субъекта типа Гиосциама голос обычно охрипший, что ему трудно выражаться,  даже тогда, когда он говорит более или менее сносно, так как губы его слишком сухи. Наконец, он кашляет.

Каковы отличительные черты кашля при типе Гиосциама? Он сухой, раздирающий, судорожный, сильный, утомляющий, но глав­ное стойкий. Самой большой характеристикой кашля при типе Гио­сциама является то, что он непрерывный. Когда он прекращается? Только тогда, когда больной сидит. Как только он ляжет, он на­чинает кашлять. По своему постоянству этот кашель мешает ус­нуть. Он очень утомителен и быстро приводит больного к нервному истощению.

У больного с поражением дыхательных путей, подлежащего Гиосциаму, мы часто находим признаки истощения: внезапные «подскоки» (мышечные сокращения) по ночам, спастические конвульсии, контрактуры; и такое состояние полупрострации, какое мы описали выше и какое характерно.

Следует себе хорошо заметить то, что как только больной садится, он кашляет меньше: в таком положении кашель у него облегчается.

Показания к назначению Гиосциама мы вновь находим у туберкулезных, какой бы ни была степень наступающих при этом болез­ненных изменений. Гиосциам дает временное облегчение изнури­тельных ночных приступов кашля. Показания к нему мы снова находим при состояниях тяжелой конгестии легких, обычно вторичных, проявляющихся в качестве осложнений инфекционного состояния, вроде брюшного тифа, рожистого воспаления или скарлатины. Тут мы находим признаки нервного возбуждения, прострации и бреда, которые выше уже были описаны.

При хроническом бронхите, когда больной кашляет целую ночь, можно думать об Антимониум тартарикум (по пока­заниям) или об Ипекакуане; но если речь идет о старике, у которого нервное истощение значительно, Гиосциам скорее чего-либо иного является надлежащим лекарством.

Больной с поражением мочевых органов

Назовем лишь одну характеристику: недержание мочи. Но нужно хорошо понимать о форме этой недостаточности. Это непроизвольное истечение мочи в связи с состоянием пареза мочевоого пу­зыря. Шейка мочевого пузыря находится в состоянии пареза, рав­но как и сфинктер заднего прохода; и вот больной не удерживает мочу подобно тому, как он не удерживает каловые массы.

Нужно обратить внимание на небольшое показание: недержа­ние мочи часто имеет место у недавно родивших женщин,  осо­бенно после самого родового акта больная не в состоянии удержать мочу (тут конечно играет роль и механическая травма мышечной ткани, а к этому добавляется еще и изменение со стороны нервной системы). В этих случаях часто оказывается показанным Гиосциам, особенно, если больная очень измождена (в отношении нервной системы).

Еще одно средство (тип) характеризуется недержанием мочи, представляющим немалую аналогию с недержанием типа Гиосциа­ма,, это Каустик. При этом последнем типе больной даже не отдает себе отчета в том, что теряет мочу. По выражению специа­листов, он лишен ощущения мочеиспускания. С другой стороны у него отмечается недержание мочи при кашле, смехе, при спотыкании. Нам известны признаки типа Каустикум. Для него, между прочим, тоже свойственна слабость, парез и даже паралич (сфинктера мочевого пузыря). Каустик может стать дополне­нием к действию Гиосциама, когда дадут это средство больному острому и он испытает при этом чувство облегчения.

 Субъект с состоянием острой мании

Это последняя клиническая форма Гиосциама. Является ли данный душевнобольной хроником, длительно болеющим, или же он заболел внезапно по ходу острого заболевания, у него всегда име­ется налицо состояние спутанности, сопровождающееся известной степенью мании. Это такая ментальная спутанность, какая являет­ся чередованием бессвязного возбуждения с очень глубокой про­страцией.

Проследим за теми этапами, какие последовательно проходит интеллект больного типа Гиосциама.

Он недоверчив и ревнив. Еще один тип (средство) обладает теми же средствами — это Лахезис.

Субъект типа Гиосциама легко вступает в споры (ссоры), он часто упрекает окружающих (Нукс вомика и Ликопо­дий). Он постоянно что-то бормочет сквозь зубы. Он ворчит на всех на свете. Он пребывает в состоянии подозрительного раздра­жения, которое поддерживается систематическими фобиями; и он боится оставаться один (Игнация). Субъект типа Гиосциама хочет, чтобы с ним всегда был кто-нибудь. Он боится есть и пить. Из-за этого он плохо питается. При еде он все боится отравления. По той же причине он не хочет принимать лекарств. Субъект типа Arsenic тоже не хочет принимать лекарств, быть может, в какой-то степени из-за боязни отравления, но также и преимущественно из-за преследующей его навязчивой идеи: он считает себя неиз­лечимо больным, а потому всякое глотание лекарств считает бес­полезным.

У субъекта типа Гиосциама имеет место фобия, именно ему свойственная боязнь воды. Мы уже отмечали, что шум текущей воды делает его беспокойным и возбужденным и обнаруживает такую клиническую картину, какая напоминает картину Гидрофобина за исключением саливации.

Выступают три факта, позволяющие произвести точное определение искомого средства (типа): галлюцинации;  бред;  мания непристойности.

Галлюцинации. Проследим за порядком их возникно­вения в сознании больного. Сперва он не знает, где он находится,  не узнает ни той комнаты, в которой живет, ни тех предметов, ко­торые его окружают. Потом он начинает бормотать не переставая и ведет воображаемые разговоры с лицами, которых возле него фактически нет. Он говорит к ним, считает, что видит их. Иной раз и ворчит потому, что недоволен тем, что не слышит ответа от воображаемого лица. Ему также представляется, что вокруг него находятся давно исчезнувшие родные (родители). Он цедит сквозь зубы неразборчивые слова, безо всякой связи и последовательности. В то же время он постоянно двигает руками, проделывая жес­ты,  неясные, неточные, неопределенные,  те отталкивающие дви­жения, которые нами уже были описаны выше. Все это происходит так, точно он хочет оттолкнуть что-то или кого-то. Выделывает гримасы и жесты, смешные, гротескные.

Иногда ему чудятся мыши и крысы. Уверен, что его окружают паразиты (насекомые). И это вызывает у него вспышки гнева. И вот тогда выступает второй факт, характеризующий (кроме галлюцинаций), ментальное состояние больного.

Бред. Он всегда выражен бывает очень сильно и буйно. Субъект становится крайне и легко раздраженным, очень гневли­вым. Как только он впадает в состояние гнева, он начинает оскор­блять окружающих и склонен от слов переходить к делу. И тогда у него появляется желание драться, царапаться, кусаться, разры­вать одежды окружающих (особенно если они оказывают сопро­тивление намерениям впавшего в бред, например, мешают ему выйти из кровати).

Мания непристойности. И, наконец, появляется третья форма возбуждения, вполне своеобразная и присущая имен­но типу Гиосциама: больной отбрасывает свои простыни, задирает свою рубашку или разрывает ее, эксгибитируя свои гениталии и распевая непристойные песни, произнося грубые, непристойные слова.

После приступов мании или неистовства больной оказывается совершенно изможденным и снова впадает и состояние глубокой бесчувственности, за которой следует состояние подавленности и прострации.

Для иллюстрации сказанного привожу два наблюдения, которые в свое время были опубликованы одним американским автором (не указывается точно):

Наблюдение 1.  

 20 сентября 1904 г. ко мне пришла женщина в сопровождении мужа и отца. Она сразу же произвела впечатление умственного расстройства. Она жестикулировала руками, проделы­вала пальцами такие знаки, точно отдает какие-то приказания и говорила почти беспрерывно на самые разные темы, точно вела разговор с несколькими лицами. В марте того же года у нее ро­дился ее первый ребенок. Казалось все было в полном порядке как перед родами, так и после них. Целый месяц она благополучно кормила младенца, когда вдруг начали проявляться симптомы ду­шевного расстройства, проявлявшиеся в бессоннице с периодом возбуждения, за которыми следовали периоды отупелой бесчувст­венности, длившиеся неделями.

По совету домашнего врача ее отвели в приют для умалишенных, но когда и за несколько месяцев лечения никакого улучшения не наступило, муж забрал ее домой под свою ответственность и обратился к гомеопатам.

В дополнение к вышеперечисленным симптомам наступили болезненно преувеличенные приступы половых эксцессов, сопровождаемые неоправданной ревностью; и это все еще продолжалось, хотя и не в очень бросающейся в глаза манере. Я назначил Гиосциам, давший замечательно благоприятный результат. За несколько дней наступили признаки улучшения, и уже 1 октября  муж больной мог сказать, что больная стала более спокойной и рассудительной, перестала говорить спутанным образом и стала спать совсем хорошо. А 2 ноября она возобновила свои занятия по домашнему хозяйству и с тех пор у нее не бывало более рас­стройств до конца 1908 г., когда у нее наступил рецидив в резуль­тате вторых родов. По поводу этого рецидива она и лечится теперь.

Наблюдение II.

Молодая девушка 15 лет в течение нескольких лет страдает по временам приступами возбуждения. В ее вообра­жении она видит различных лиц и различные области. Властным голосом она требовала себе света, оскорбляла людей, а в другие периоды она оставалась скромной и спокойной. Описанные присту­пы всегда появлялись у нее в периоды менструаций, которые в остальных отношениях протекали нормально. После приступов  больная оказывалась слабой и хрупкой в течение нескольких дней.  Еще в детские годы она страдала по временам пальпитациями и  запорами с бесплодными и неэффективными позывами. Тут автор  добавляет: в течение нескольких минут я сомневался в выборе ле­карства, т. к. одна часть симптомов равным образом могла соот­ветствовать как Страмонию, так и Гиосциаму, именно требова­ние дать свет. Но то обстоятельство, что эти приступы возбуждения приходили в виде приступов, за которыми следовала простра­ция, а также наличие запоров, все это было указаниями на тип Гиосциама, каковой я и назначил.

Эффект оказался необычайно благоприятным, так как уже ближайший менструальный период, впервые за два года, прошел без  малейших признаков возбуждения. В дальнейшем больная стала  вполне нормальной.

Мне очень захотелось сообщить читателям об этих двух интересных случаях.

Может быть поставлен вопрос о том, существуют ли та кие хронические состояния, какие подлежат Гиосциаму?

При изучении этого средства можно прийти к заключению, что (не считая тех инфекционных состояний адинамии, при которых мы вновь можем встретиться с этими показаниями) Гиосциам мо­жет подходить только тому больному, который галлюцинирует и бредит, является маниаком и эротоманом, подлежащим помеще­нию в приют для умалишенных. В действительности же Гиосциам нередко оказывается показанным при тех хронических нервных состояниях, при которых имеет место известная степень душевной спутанности, нюансы которой надлежит распознавать, так как они создают возможности применения этого средства — благоприятным результатом. Два подобных примера я уже привел выше. Заметь­те хорошо: Гиосциамус подходит в случаях «старого утомлен­ного мозга». Лучшего определения не найду.

И в этом случае больной представляется так: обычно это субъ­ект в летах, который то начинает говорить с возбуждением, то целыми часами остается ни делая ничего, с неподвижным взгля­дом, иногда блуждающим, ни о чем не думая, испытывая потреб­ность только в покое. При разговоре не может найти подходящих слов и нередко заменяет одни слова другими. Испытывает нема­лые трудности при попытках выражения своих мыслей, так как не может подыскать нужного выражения. Его одолевают беспокой­ства. Например, немолодая женщина не в состоянии хорошо по­нять, что же вокруг нее происходит. Она всегда испытывает боязнь, что не оплатила своих счетов: фактически, она оплатила их толь­ко вчера, но уже на следующий день об этом забыла. Ей кажется, что ее дети держат себя по отношению к ней не слишком хорошо, что все ее окружение объединяется против нее, она воображает будто в отношении нее хотят поступить дурно, причинить ей зло. Она конфиденциально сообщает врачу, что «не очень счастлива в семье» (тогда как дети ее по-настоящему балуют).

Этот «старый утомленный мозг» нередко оказывается истощенным даже в результате лучших устремлений его родных на его счет. Например, какая-нибудь одна особа, у которой на попечении находится старая мать или тетка, доказывает мне, что та нуж­дается в развлечениях. И вместо предоставления старухе покоя, посылает ее в театр или кино и т. п. Но чем больше ее вот так развлекают, тем более нервной она становится. Почему? Да пото­му, что ее утомляют свыше ее сил. Этот «усталый старый мозг» (для которого лучшего клинического определения я не могу най­ти) нуждается просто в хорошем покое!

У всех этих больных, у которых их состояние связано бывает с их возрастом, с артериальной гипертензией, с умственным переутомлением или переутомлением душевным, со всякими превышающими меру их сил занятиями, заботами и т. п., можно бывает получить гораздо лучший результат при помощи Гиосциамуса,чем при помощи таких средств, как Арника, Игнация или Углекислая магнезия.

Из этого краткого изучения Гиосциамуса запомните его показания для острых инфекционных состояний, сопровождаемых бредом и возбуждением, в острых состояниях душевного расстройства, проявляющегося в виде галлюцинаций или маний. Не забывайте о том, что Гиосциамус может быть прекрасным средством для ле­чения утомленного мозга,  утомленного возрастом, гипертензией, перенапряжением.

В заключение приведу небольшую историю, которая позволит вам понять то, что Гиосциамус не может быть назначен безответственно и что надлежит уметь назначать его в некоторых разведе­ниях.

Я пользовал в 1907 г. старую тетку одного именитого академика, у которой на протяжении полутора лет произошло 8 приступов мозговой конгестии. Я поссорился с племянником из-за того, что всегда приносил его тетке Опий 30, который в общем уже 7 раз помешал ей умереть. При тртьем приступе (бывшем у боль­ной) я сам оказался прикованным к постели приступом аортита и был вынужден послать вместо себя одного из своих коллег, кото­рому рекомендовал прихватить с собой Опий. Вечером мой товарищ зашел ко мне и рассказал, что больной стало лучше, но у нее появилась ужасная мания: она поднимает одеяло и рубашку и все старается показывать живот и низ его своим крайне шоки­рованным этим сиделкам и племянницам. Это побудило меня на­значить ей Гиосциамус.

На следующий день коллега прибежал ко мне крайне перепуганный, сообщая, что больной стало еще хуже: вышеописанные приступы повторяются у нее каждые 8—10 минут, а кроме того она стала произносить непристойные слова и речи. Конечно, это ужасное зрелище — видеть старуху 72 лет в таком состоянии.

Тогда я спросил коллегу, в каком делении он назначил Гиосциамус. Оказалось в III-м сотенном, повторяя приемы каждый час: ре­зультат оказался ужасным — ухудшение.

Не забывайте очень простого правила: всякий раз, когда вы столкнетесь с выраженным болезненным изменением (морфологическим изменением), можете назначать низкое деление. Но вся­кий раз, когда вы обнаружите проявление порядка чисто функционального, надлежит применять какие-нибудь до­статочно высокие деления — 30 или 200.

В том случае, который я только что описал, оказалось достаточным заменить разведение Гиосциамуса, чтобы у больной быстро наступило выздоровление от ее непродолжительного ухудшения, вызванного и усиленного действием надлежащего лекарства, но данного в слишком низком разведении.