Следует иметь в виду, что все вышесказанное в основном относилось только к одному виду психических заболеваний – к тому, что проходит под кодом МДП – маниакально–депрессивный психоз, а по сути является проблемой "тела астрального". Это "тело" включает в себя все, что касается чувств, переживаний, эмоционального реагирования – все сознательное или бессознательное. Есть, разумеется, и вторая группа заболеваний, которая определяется как "шизофрения" и является проблемой или заболеванием "тела ментального". При этом, проблемы развития – умственные нарушения, задержки психического развития, заболевания, вызванные генными нарушениями, мы здесь не рассматриваем, хотя в целом они традиционно относятся к "группе психиатрии".

Итак, существуют "три тела": физическое, астральное и ментальное – три уровня функционирования организма, и в каждом из них может находиться патогенный блок. Но этого никогда не бывает – патогенный блок или корень Бень-Му заболевания может располагаться только в одном месте.

Здесь встает вопрос о возможной "смешанной" клинике – об "астрально-ментальном" патогенезе, однако, по здравому размышлению, это он возможен только в виде стадии развития, когда заболевание только развивается, поскольку картины патогенеза астрального и патогенеза ментального заведомо противоположны.

1. При "астральных проблемах" мы наблюдаем, да и все жалобы приходятся на проблему "тела астрального": это либо депрессия, либо, наоборот, активизация, но все они имеют характер образов, чувств и эмоций, то есть либо гипер, либо гипо активность, но именно "тела астрального".

2. "Ментальные состояния", наоборот, отличаются полной подавленностью "тела астрального" – оно попросту отсутствует, что, собственно, и вызывает развитие картины заболевания, поскольку при отсутствии эмоций – любых переживаний – что ж мы будем наблюдать? В самой обычной жизни нам приходится волноваться, переживать, эмоционально реагировать на что-то; а теперь давайте представим, что таких реакций нет. То есть, повод реагировать есть, а эмоции отсутствуют – вместо нормального эмоционального реагирования будут наблюдаться некие "умные" размышления, а вместе с ними и определенные проблемы восприятия такого рода состояния окружающими. Так если кто-то "сильно выпил", он может "буянить". Это, конечно, безобразие, но все знают, что это является элементом более или менее обычной жизни. К такого рода казусам – скандалам и всякому такому – все в известной степени привыкли, даже депутаты Государственной Думы нисколько не отказывают себе в такого рода удовольствии. Но если человек на эмоциональную ситуацию реагирует сугубо вдумчиво – ничего, кроме чувства испуга, это не вызывает. Разумеется, есть люди сдержанные, которые в подобной ситуации не пускают в ход кулаки или не выступают с "пламенными речами", но даже при их внешнем покое мы сразу отмечаем их "повышенную внутреннюю эмоциональность". Он потому и "сдержан", что сдерживает внешние проявления внутренней эмоциональности, но то, что она существует – вполне очевидно для любого наблюдателя.

3. В случае же "ментальной патологии" – полная неэмоциональность – полнейшее отсутствие любых эмоций, "полная внутренняя эмоциональная пустота". Такое состояние воспринимается как "пустое и холодное" и, кстати, воспринимается всегда крайне враждебно – в связи с ощущаемой опасностью. А если при этом мы выслушаем "некоторые размышления", то становится "еще лучше".

Итак, если "проблема МДП" определяется двумя состояниями "тела астрального", то "проблема шизофрении" –ровно такими же двумя состояниями "тела ментального".

1. В клинике МДП мы всегда найдем тот или иной кризис – социальной, психологической или иной природы, который вызывал первое напряжение психики, так что при всех различных вариантах и при разной предрасположенности первоначальные внешние причины, обеспечившие первый кризис, существуют, и узнать их достаточно легко. Если "покопаться", то всегда можно вспомнить первое обострение, хотя бы потому, что эти состояния всегда очень выразительные, "яркие" и "громкие". В случае с ментальными проблемами – все наоборот – никаких кризисов не обнаруживается. Да они и не могут быть обнаружены, поскольку развитие этого патогенеза сугубо эндогенно. Даже при, скажем так, не слишком полной ясности его этиологии можно предположить причины чисто органические – обменные с превалированием ферментного обмена и катализаторов, которые нарушают принципы регулирования организма. Для МДП, напротив, наиболее характерным является фаза чисто функциональных нарушений.

2. Ну и, наконец, как уже отмечалось в работе по поводу "трудностей применения гомеопатии в психиатрии", даже диагностика по Фоллю показывает две противоположные тенденции в состоянии организма: для "астрального" патогенеза характерна гиперактивность всех органов и систем, для патогенеза "тела ментального" – фаза утомления.

Картины эти двух заболеваний настолько противоположны, что одновременно проявляться они просто не могут. То есть, они могут существовать одновременно, но сугубо на переходном периоде формирования заболевания. Это как тараканы – рыжие живут там, где нет черных, как только появляются черные, рыжие исчезают. (При этом, рыжие достаточно "мелкие и противные"; черные же намного крупнее, но впечатление производят еще более удручающее.)

При рассмотрении любого взаимодействия следует определять систему – "о чем это я?" Три "тела" – физическое, астральное и ментальное, безусловно, взаимосвязаны "по треугольнику", но эта схема определяет лишь их взаимодействие, когда при возбуждении или утомлении одного из "тел" возникает передача его состояния. Но эти "тела" не равнозначны. Разместив их в обычном порядке – сверху вниз: ментальное, астральное и физическое, мы получаем перевернутую пирамиду из трех слоев – треугольник вершиной вниз. Площадь каждого слоя сопоставима с объемом энергии. В каком смысле? Да во всех. Для каждого из трех "тел" характерно "повышение частоты волновой структуры": "тело физическое" мы воспринимаем чисто визуально; элементы "тела астрального" в виде "ауры" воспринимают некоторые одаренные натуры, да и то "ауру" только тех, у кого она наиболее мощная; наблюдение же "тела ментального" человеку и вовсе недоступно. Но повышение частоты волны всегда соответствует усилению ее энергии. Правда, слава Богу, человек не обладает достаточным объемом этой ментальной энергии, чтобы передвигать здания, но опыты с перемещением предметом кое-кому вполне удаются.

Таким образом, мы можем определиться со схемой влияния каждого из "тел" на заболевание человека. Так обычные соматические заболевания – заболевания условно "тела физического" – актуальны лишь до тех пор, пока не произошел первый нервный срыв, после чего в состоянии человека будут преобладать проблемы "тела астрального". (В общем то, одна из задач этой работы – убедить читателя в том, что при психических заболеваниях стоит обращать первостепенное внимание на состояние "тела" физического", как на основу и базу психических нарушений.) Когда же возникает "ментальный патогенез", он становится превалирующим и полностью поглощает всю психическую энергию, при этом два предыдущих "тела" – тело физическое и астральное будут находиться в состоянии "хронического патогенеза", но в стадии компенсации. Лучше всего эту ситуацию можно рассмотреть на примере возникновения ментального патогенеза.

Фрейд определял эту группу заболеваний термином "парафрения", имея в виду, что два входящих в него состояния – шизофрения и паранойя – настолько подобны, что их можно определять как один патогенез. Принципиально это правильно, но следует уточнить, что здесь мы имеем два состояния – янское и иньское.

Так паранойя является сугубо проблемой ума, направленного "во вне", поскольку вся картина заболевания выражается в "некоторых идеях и планах по переустройству мира", при этом предполагается, что сама по себе личность окружающим нравится и вполне всех устраивает. Однако, помня, что при любом заболевании мы наблюдаем лишь фазы компенсации, заметим: эта картина развивается на основе комплекса собственной неполноценности – при невозможности избавиться от этого комплекса следует "изменить мир", подогнать под собственные "размеры".

Подобный диагноз был в свое время поставлен "господином Боткиным" "товарищу Сталину"; "товарищ Сталин" прожил еще долго, а вот "господин Боткин" подозрительно рано скончался. Такого рода патогенез обычно развивается у личностей, "в высшей степени заурядных" (С. Цвейг), которые стремятся занять несвойственные им позиции лидера. А поскольку самооценка, как правило, адекватна, возникают и соответствующие идеи: "Если я не могу стать на метр выше, стоит подравнять все оставшееся человечество, сделать его на голову ниже", – что и реализуется.

Шизофрения, напротив, никогда не предъявляет собственных требований к внешнему миру, просто возникают идеи о новой собственной роли в этом мире, а поскольку роль бывает не просто новая, а совершенно противоположная – как компенсация – происходит раздвоение личности: "если я сам чего-то не могу, второй-то с этим наверняка справится".

Прежде чем приступить к дальнейшему изложению, следует сделать ряд комментариев, а именно: не придаем ли мы слишком большое значение представлению именно "второй личности", не стоит ли подумать о некоторых личностных декомпенсациях? Нет, не стоит. "Вторая личность" возникает во всех возможных смыслах и значениях, при этом ситуация тем и плоха, что даже функционирование организма со временем начинает подстраиваться под новую личность, из-за чего также возникает целый ряд проблем в плане обычной соматики. С другой стороны, такого сорта "психический объект", патогенез или явление невозможно определить иначе, как "личность" – со всеми вытекающими отсюда последствиями – не нарушая при этом принципов психологической науки.

В своем развитии шизофрения проходит три фазы.

Первая фаза. Возникают определенные внутренние проблемы субъекта, которые решить сам он не способен. Часто здесь можно найти не просто ферментную, но и гормональную основу. Проблемы могут быть разными, но патогенез возникает всегда одинаковый: в сознании субъекта появляется некое внутреннее предположение о том, что это все возможно, стоит только…Что же возможно? Если возникает проблема общения – можно стать героем этого жанра, если возникают проблемы с противоположным полом – ровно то же.

Дело в том, что на первом этапе сознание пока едино и полностью контролирует внутреннюю сферу, поэтому для появления там "чужого" необходимо, чтобы этот гость был весьма привлекательным и делал весьма привлекательные предложения. Эта фаза весьма скрытая и судить о ней можно лишь по одному факту – поскольку данное предложение является новым, хотя и весьма заманчивым, на первом периоде возникает сомнение, стоит ли давать согласие "на посещение". Как известно, пустить гостя просто, а избавиться весьма трудно. Поэтому на первом этапе будет наблюдаться "пребывание субъекта в состоянии внутреннего сомнения", при этом он будет меньше реагировать на внешний мир, вступать в общение. Но, впрочем, не так уж редко видим мы человека, который что-то обдумывает, пусть даже в тени сомнений. Здесь ситуация отличается тем, что пока идут переговоры никакая иная внешняя деятельность просто невозможна. Такая задумчивость может продолжаться от суток до месяца, поскольку период изменения динамического стереотипа – формирование новой личности – определяется классической психологией в два месяца. Здесь, опять-таки, следует разделить две фазы: первый месяц идет "процесс переговоров", и в этот период мы будем наблюдать как раз "легкую задумчивость" и обеспокоенность. Как только переговоры завершились, а завершаются они в этом случае всегда удачно, поскольку привлекательность предложений всегда возрастает – наступает новый этап "беспредметной эйфории", когда субъект так же находится в себе, но состояние его меняется.

Уже на первом этапе этот процесс сильно заметен – во-первых, субъект "скрывается от народа" – привычное и нормальное общение с внешним окружением сворачивается до минимума, мало того, само состояние, в котором он прибывает, "совершенно не радует", так что "рука тянется" позвонить в местную службу, но, во-первых, просто нет повода – ведь, в общем-то, ничего такого пока не происходит, а во-вторых, через месяц все меняется – "апатия заканчивается и, наоборот, наблюдается некая веселость", что после месяца "задумчивости" воспринимается как благо, по схеме "сначала введите козла, а затем выведите" – из старого доброго еврейского анекдота.

Впрочем, госпитализация будет уже после первого этапа, поскольку договор состоялся, определенные планы есть – и при первой попытки их реализации… – госпитализация обеспечена. Здесь все просто – сколько не говори халва – во рту слаще не станет, сколько не представляй себя Жиботинским – чемпионом мира по штанге – штангу не поднять – тут одним состоянием ума мало что добиться, отрываться же от земли – тем более опасно, особенно без парашюта, в общем, поскольку все эти идеи весьма и весьма оторваны от реальности, любая попытка их реализации всегда вызывает тот или иной эффект, по крайней мере, для окружающих. При попытке пообщаться на тему "а зачем ты это сделал", после ряда соответствующих объяснений "доктора" так и так вызовут. При этом, это объяснение – отчет о своих планах и намерениях происходит в первый и последний раз, поскольку тут мы попадаем во второй этап.

Вторая фаза. Итак, произошел кризис жанра, при этом ситуация весьма любопытная: от прежней эйфории не остается и следа, поскольку "веселились на пару, а рассчитываться одному". При этом, поскольку собственная личность пока еще весьма значима, она и сама реально оценивает неудачность попыток и возникает первоначальное ощущение, что просто обманули. К тому же, личность остается без поддержки – с окружающими объяснение произошло неудачно, да и сами эти размышления начинаются уже в психиатрическом стационаре.

Поэтому здесь будет превалировать чувство удивления, смешанное со страхом. Так что опыт общения на эту тему уже есть и все переговоры с врачом будут абсолютно безрезультатны – будем наблюдать определенную скрытность на фоне эмоциональной подавленности. В этом случае наша психиатрия поступает весьма разумно, ограничиваясь при первом поступлении формулировкой МДП – здесь реально присутствует депрессия, на фоне эмоциональных проблем, вызванных, впрочем, проблемами ума и являющихся весьма вторичными. Тем не менее, состояние именно это, оно, конечно, отличается от нормального развития МДП, но "пока повода нет, не стоит и торопиться".

Надо сказать, что на этом этапе, который может быть достаточно продолжительным, возникает известный казус, когда субъект достаточно дружелюбно, по крайней мере, спокойно, относится к медицинскому персоналу. Мало того, может сам прийти на очередную госпитализацию – даже в том случае, когда объективно нет повода – скажем так, через несколько дней после выписки. При этом добрый врач, а, на самом деле, врач очень и очень умный и опытный, разумеется, пригласит остаться, поскольку в этом случае – с этим диагнозом, как, впрочем, и со всеми проблемами психики, поддержание даже остаточного контакта с больным является одной из важнейших лечебных задач. Впрочем, и при этом, когда субъект с врачом договорились об "определенном сотрудничестве" – откровенность не наступает.

Если же попадется, скажем так, другой врач "вчера лечился – иди отсюда" – пока нет показаний, это всего лишь быстро усугубит положение. В этом состоянии субъект может находиться достаточно долго, специфика его состоит в том, что контракт заключен, но "результаты применения оказались неудачными" и "параллельной организации" придется использовать все методы и средства для его продления. И средства эти – от обещаний до запугивания – "смотри, а то еще хуже будет", кстати, именно на этой фазе общения пациент и объявляется на госпитализацию, но о своих страхах, разумеется, ничего не скажет, поскольку с момента первого кризиса он остался один. Но, так или иначе, и этот этап будет пройден, при этом, важно отметить, что на этом этапе силы двух личностей еще равны и при определенной поддержке все еще можно вернуть на место.

Чисто по протеканию болезни, здесь приступы могут наблюдаться один-два раза в год. Обычно один раз в марте месяце – 21 марта – 21 апреля – время провала иммунитета (система Тройного обогревателя).

Третья фаза. Здесь приступы учащаются и становятся более мощными с периодичностью, примерно, раз в квартал. Но главное – меняется сам характер приступа, поскольку вторая личность уже превалирует, поэтому "ни посулов, ни угроз не будет" – первой личности просто "перекроют кислород" - снимут с энергоподпитки. Как? Да очень просто. На момент активизации второй личности первая будет находиться в спящем состоянии.

Третья фаза определяется достаточно просто – во сне мы не помним того, что с нами происходит – в норме просо лежим в постели, при этом, даже в норме под наблюдением посторонних мы можем: ворочаться, храпеть, с кем-то разговаривать, но помнить мы будем только сон. В случаях, если мы встали и пошли, будем иметь дело с амнабулизмом – повышенная моторная активность в фазе сна – состояние обратное кризису МДП. Поскольку здесь мы вначале засыпаем, а потом возникает активность моторики, с МДП наоборот. Вначале возникает фаза физической и психической активности – возбуждение, на фоне которого возникает компенсация "сон наяву – галлюцинирование". Именно в этой фазе – в фазе галлюцинирования и будет пребывать реальная личность.

Так что в третьей фазе субъект не в курсе того, что с ним происходило во время приступа – он уже не в состоянии что-либо реально излагать. Но поскольку в первых двух фазах он точно может, но не хочет – комплекс закрытости, иногда и в третьей фазе медицинские работники избыточно "налегают" на него, предлагая пояснить суть действий. Действительно, в этом состоянии пациент беспомощен и готов принять помощь медицины, но – вот сейчас он "и вправду не в курсе того, что с ним происходит".

Собственно говоря, именно эта картина и является итоговым вариантом шизофрении, но первые две фазы так же актуальны. При этом, в первых двух помочь можно, но просто некому – никто за это не берется. В третьей фазе помочь уже нельзя потому, что просто некому помогать – вторая личность полностью превалирует.

К сожалению, даже при неясности этиологии, каких-либо "творческих идей" по помощи в третей фазе трудно изыскать даже в гомеопатии, а помощь требуется. Здесь, разумеется, всегда следует заботиться о самом человеке и назначать гомеопатию как мы рекомендовали в плане улучшения обмена функций органов и систем в надежде, что остатки личности смогут воспользоваться этой энергией. Но проблема состоит в том, что эти же усилия могут только активизировать вторую личность.

Итак, с чем мы имеем дело? Даже с точки зрения психологических позиций, вторая личность действует обманом – на первом этапе, угрозами – на втором, и просто насилием – на третьем. При этом, наиболее простым термином, приходящим на ум, для описания этой ситуации является "вселение" – второй личности. Но подобные представления могут быть и у других течений – непсихологических, по крайней мере, образ этой второй личности совсем не соответствует "лику Божьему" со всех возможных позиций, даже чисто психологически. Да и итог будет весьма плачевен – полное разрушение здоровья, в общем, "террорист", да и только, так что мы увидим совершенно иную картину, обратную тому, что можно наблюдать на иконе.

Немножко снизим тему. Тем не менее, но факт, что как-то раз с одной мамой у меня состоялось достаточно весомое обсуждение этой темы – часика, эдак, на три, по ее же просьбе. При этом, ошибочность тезиса о том, что темнота является только лишь отсутствием света, пришлось продемонстрировать на практике, впрочем, ничего героического в этом нет, поскольку каждый из нас с большой легкостью может провести этот опыт, выключив вечером свет в комнате. Мне пришлось просить "маму" провести ее эксперимент, а именно "выключить" темноту, не включая, разумеется, свет. В этом случае любая религиозная организация "просвещенного" толка будет рекомендовать вначале обратиться за помощью к психиатру.

Впрочем, забегая чуть-чуть вперед, разумеется, все психические заболевания произрастают на семейной почве, и состояние мальчика может просто быть ответной психической реакцией на состояние психики мамы. Кстати, игра "есть ли Бог на свете" является более чем небезопасной, по крайней мере, в отношении психического здоровья, хотя возможны и иные последствия. В данном случае с этой мамой мне пришлось ссылаться на решение Синода, официальная позиция которого состоит в том, что "следует концентрироваться на исследовании лика Бога – побольше и чаще смотреть именно в эту сторону, но а если не поможет…" Позиция эта является более чем разумной, поскольку случай "если не поможет" является большой проблемой для психологии, психиатрии и религии. Разумеется, везде есть свои меры реагирования, но они далеко не всегда дают позитивные итоги.

Итак, подведем итоги. В отношении ментальных проблем традиционная психиатрия относится достаточно недружелюбно, поскольку "весьма подозревает", что состояния все совершенно осмыслены и речь идет о скрытности – шагах явно недружелюбных в адрес медицины. Что, в общем-то, совершенно правильно. Ментальный патогенез ментален во всех своих проявления – это проблема ума, проблема "от ума", но ситуации всегда осознанны.

Здесь мы сталкиваемся с тем, что следует подтвердить мнение Фрейда о крайне патогенном воздействии "коммон сенс" на развитие психических заболеваний. Дело в том, что уже на первой фазе – при только что наметившихся проявлениях – следует прибегать к консультациям специалиста, поскольку даже на этой фазе ситуация вполне очевидна, но только для опытного взгляда. Разумеется, в этом случае профессионал, "сообразив, что происходит", примет меры по коррекции: ни в коем случае не будет "выяснять отношения", требовать аргументации, а предпримет все меры для того, чтобы, как рекомендовал Ганнеман, "плавно, спокойно, без стресса и максимально безопасно для субъекта, решить вопрос о медицинской помощи". Поскольку речь идет уже о заболевании, здесь будет уместнее формулировка не "разбор полетов", а "диагностика". И, кстати, на этой фазе следует приглашать именно психолога, поскольку надежный психический контакт с личностью пациента является единственной надеждой на излечение. Но как только контакт прервался…

Впрочем, хватит о грустном. Перейдем к теме астрального патогенеза.

Часто задается один простой вопрос: "Хорошо, но вот так, по-простому, это в принципе излечимо?". Надо сказать, что в отличие от ментальных фаз, здесь все наоборот. Причем настолько, что при достаточно профессиональном гомеопатическом подходе "проблемы МДП" не просто излечимы, а излечимы с высокой и очень высокой степенью надежности.

Отвечаю на последний вопрос предыдущей темы, прячется ли больной? В этом случае нет, поскольку все проблемы тела астрального или подсознательного, подсознательны в высшей степени – во всех проявлениях. Больной может не подозревать, не давать себе отчет, может просто не знать о том, что с ним происходит, поскольку первая фаза психической активности, даже во время кризиса – обычное возбуждение и на этом этапе является нормой. И лишь фаза компенсации – "бред, галлюцинации и так далее" – являет собой практическое заболевание. Если "субъект буйствует" - он просто "не в себе" – со всеми возможными последствиями данного сюжета.

Как-то раз, на одной конференции по методу доктора Тойча мне пришлось наблюдать одну картину. При этом, следует иметь в виду, что там собралась ассоциация практикующих психологов. Так вот, время обеденного перерыва, народ входит в буфет, "одна из членов ассоциации" сидит на банкетке с "весьма странным видом", а на предложение коллег: "Пойдем, Тань, перекусим", - реагирует достаточно своеобразно: "Не троньте, девки, я – в канале!" Не сказала, правда, в каком. Но, впрочем, у всех свои затеи. Поскольку введение в транс и всякое такое является каждодневным психологическим приемом, доступным, впрочем, не всем, так что обычно эти способности воспринимаются среди психологов с чувством определенной зависти. Впрочем, это совсем другой разговор.

Так что и наш субъект "тоже находится в канале", столь же непонятном для окружающих. А предложение "Не тронь!" весьма может поспособствовать окружающим сохранить его и свое здоровье. Поскольку здесь лечить надо – уж либо так, либо так.

Одна из мам: "Вы знаете, Сергей Александрович, что значит "фаза компенсации"? Он тут такую "бредятину" нес!" – с этого места поподробней, – "Он тут недавно ходил по квартире, как будто на руках носит какую-то Таню, похоже, школьную одноклассницу, и вроде, как бы, ее баюкал. Как это по-вашему?" – очень хорошо, скоро захочет в монастырь – пауза – после небольшого молчания мама замечает: "Не в монастырь – в семинарию", – ну вот и хорошо, значит все и по плану, – "При чем здесь по плану? Просто у нас папа с недавнего времени увлекся религией, вот и его увлек!" – ну что ж, значит и с папой все хорошо (от хорошей жизни в монастырь не бегают – народная мудрость).

Обычно в сценарии американских психологических триллеров подобный диалог заканчивается в стиле: "Так неужели я пассивно-агрессивна?" – ответ отрицательный – нет. Мы активно-агрессивны".

На что же мы жалуемся? Не ходим на работу, ходим по квартире, совершаем простейшие действия – залез в холодильник, поел – вот и все. При этом, совершенно не думая о том, что там лежит и как все это рассчитано. А главное – "я к нему подхожу, а он все "отстань", да "отстань".

При этом, полный отчет по этиологии – от "родился с пятном на попке", дальше по пунктам – институт, аспирантура, стал уставать, возникла депрессия – госпитализировали". И все эти подробности излагались в течение сорока минут, плюс отчет по гомеопатии – что назначали, что принимали "И, вообще, у меня масса вопросов!", – этими словами она закончила свой монолог.

Я скажу вам так, при гиперзадачах "только высшее образование, только аспирантура, в общем, задача быть "святым образом" и полной реализацией маминых надежд, дело, как правило, заканчивается очень печально. Поскольку эти образы придется обсуждать с психиатром, а психиатр реагирует на "некие видения" все же несколько иначе, чем православная церковь, хотя и там к этому относятся достаточно аккуратно.

Итак. Типичный случай реактивного состояния по поводу хронического подавления личности ребенка – до настоящего момента включительно. При этом, ситуация еще хуже. Разговор на выходе: "Вы просто не представляете, какая у нас дома обстановка, тем более, что растет маленькая дочь!" Безусловно, мама тут главный специалист, и, как выражается наш "чрезвычайный" министр Шойгу: "А я так просто погулять вышел". Но дело даже не в этом. Мама уже приняла все необходимые решения, причем весьма стандартные. Такие решения часто принимаются в семьях, где первый ребенок рождается с врожденными проблемами, например, умственной отсталостью – "родить нового здорового", а этого – в интернат. Кстати, мама поинтересовалась возможными перспективами классической терапии нейролептиками – но у нас нет специальных учреждений такого плана – бывает, конечно, что добросердечный руководитель отделения держит такого пациента в отделении по году или два, поскольку он уже старый хроник, а мама у него одна, и ей уже сильно за семьдесят – ни убрать, ни покормить. Но бывают и иные случаи.

Каковы же перспективы исцеления больного, когда даже своей собственной маме он не нужен. Да, кстати, с чего это муж так религией увлекся? Тоже способ компенсации.

В остальных случаях всегда есть не только надежда на исцеление, но и практическая возможность. Другая мама: "А как лучше, отменять нейролептики или применять гомеопатию на фоне?" – лучше на фоне, – "Ну я так для себя и решила, но вот Тую дала, наверное, зря", – точно зря, поскольку в случаях с МДП действует миазм Люис.

Итак. Мы, наконец, подходим к теме гомеопатической поддержки.