Наблюдательный читатель сможет уловить некий элемент «жульничества» в описанных примерах. То вдруг тело физическое, астральное или ментальное, то вдруг откуда ни возьмись появляются функции органов и систем по отношению к телу физическому… . Всему свое время. Для того чтобы описанные схемы стали работоспособными, надо уточнить их характеристики. Каждая из описанных систем, – именуемых нами телами астральным, ментальным и физическим – имеет бинарный характер. Возникновение патогенеза в одном из этих тел связано с определенным дисбалансом, что неизбежно приводит нас к выявлению в каждой из этих систем двух компонент или частей. Для тела физического – это обменные процессы и функции органов и систем. Для тела астрального – это ощущения и чувства. Для тела ментального – это мысли и мотивации. Последнее все ближе и ближе «пододвигает» нас к проблемам общего психоанализа. Так, глядишь, скоро доберемся и до рассмотрения поведенческих сценариев. Но все по порядку. Тело физическое. Уровень обмена, а также функции органов и систем соответствуют двум раздельным энергосистемам, на которые распространяется действие таких понятий как «защитные энергии», а также «специфический и неспецифический иммунитет». Они отличаются самостоятельной организацией, самостоятельным функционированием и лишь как бы «обмениваются» по определенным «мостам». В общем, мы имеем дело с двумя разными по организации, но взаимосвязанными системами. Уровень функциональный является более высоким по отношению к уровню обменному. Именно поэтому, когда «сверху» (астральное и ментальное тела) спускается патогенез, он вначале нарушает функции органов и систем, а лишь затем – вызывает соответствующие изменения на уровне обмена.

Самостоятельность данных систем определяется для нас с вами возможностью, впрочем, не вполне желаемой, возникновения в каждой из них самостоятельного очага патогенеза. Таким образом, если в результате каких-либо процессов внешней или внутренней природы возникает сбой функций органов и систем, он будет влиять на обменные процессы. Обратная ситуация также верна. В то же время взаимосвязь этих систем может рассматриваться нами как полезное для нас явление. Так, на первой стадии возникновения патогенеза, т.е. при самом его зарождении, связь эта носит компенсаторный характер. Каждая из систем, при возникновении дисбаланса соседней, пытается его компенсировать за счет изменения собственной организации. При возникновении функциональных дисбалансов, иммунитет в первую очередь пытается компенсировать его активизацией обменных процессов. При этом эти процессы имеют также и управляющий характер. При снижении функции сердечной деятельности, можно повысить ее тоничность за счет соответствующего изменения обменных компонент. В этом смысле при проведении терапии важно понимать, что любое состояние пациента следует рассматривать как компенсаторное. А направленность терапии - на улучшение уровня компенсации. И наоборот. При снижении или активизации обменных процессов, нарушения могут ликвидироваться путем изменения тоничности соответствующих органов и систем. Однако, данное состояние, т.е. фазы компенсации, как правило находятся вне рассмотрения медицинской науки, поскольку им соответствует если не «здоровое», то вполне «нормальное» состояние человека. И, уж во всяком случае, он ни на что не жалуется. Как мы с вами уже знаем, жалобы возникают при том развитии патогенеза тела физического, когда бинарная структура неспособна продолжать самокомпенсацию, и запрашивает поддержку «сверху». При этом схема обращения происходит как бы «по ранжиру». Поскольку, именно верхняя система из двух – система функциональная воздействует на тело астральное, вызывая в нем реакцию в виде соответствующего набора ощущений.

Тело астральное. Тело астральное, в свою очередь, состоит из двух систем: системы ощущений и системы чувств. Система ощущений является более «низкой» по отношению к системе чувств. Именно она взаимодействует с системой функций тела физического, формируя у нас «телесные» ощущения. Ощущения рук, ног, мурашек, боли и всяких других благоприятных или неблагоприятных с нашей точки зрения ощущений, формируется именно этой системой. При этом иногда данная система проявляет модную в наше время определенную «самостийность». Так, что фантомные боли производятся той же самой системой. При известной активизации астрального тела в целом, что, как мы с вами уже знаем, связано со стрессовыми ситуациями, эта система может самовозбуждаться. Естественно, что не у каждого пациента после операции или несчастного случая возникают фантомные боли. Однако если они возникли, это говорит о природной этиологической склонности астрального тела данного пациента к перевозбуждению.

Если система ощущений является как бы мостом от нашего сознания к восприятию нашего тела, и в основном ее функция определяется необходимостью осуществлять эту связь, то вторая система астрального тела, система чувств, стоит совсем близко к тому, что мы определяем как понятие «личность». Или неизбежно уже входит в структуру личности. Мы очень часто употребляем по отношению к кому-либо понятия «чувствительный» или «не очень», отмечая тем самым его личностную характеристику. Если использовать термин Зигмунда Фрейда «подсознательное», то он имеет прямое отношение именно к этой системе. Это уже высокоуровневая, сложноорганизованная система, способная к образному восприятию и имеющая обширную память.

Великие спортсмены должны неизбежно иметь высокоорганизованную систему тела физического с наличием моделей так называемой «мышечной памяти». Именно мышечная память позволяет спортсмену сначала на тренировках отработать, а потом на соревновании изобразить соответствующую манипуляцию. В общем, чтобы прыжок был рекордным, он должен быть «именно что вот таким». Ответ на вопрос каким именно? не существует. По крайней мере, в ментальной форме в виде речи. Но тренеру и спортсмену каким-то образом удается создать у юного дарования соответствующий образ. Впрочем, в наши задачи не входит обсуждение проблемы развития спорта, по крайней мере, в пределах этой работы. Однако, этот анекдот нам нужен для того, чтобы определить грань нормы. В «норме» - у большинства людей мышечная память развита достаточно слабо и является атавизмом развития. Это подтверждается фактом, что «чемпионов много не бывает». Это всего лишь яркое, но редкое отклонение от соответствующей нормы. А вот образная память тела астрального в норме развита весьма значительно. Кроме спортсменов есть, конечно же, еще и художники, музыканты, для которых работа с образной информацией является делом чисто профессиональным и основана на природных склонностях – механизмах повышенного восприятия анализа и запоминания зрительных и чувственных образов. Для корректности изложения отметим, что актуальность запоминания чего-либо вообще определяется яркостью восприятия той или иной ситуации. И, стало быть, склонность человека лучше запоминать плохое, чем хорошее, является не столько «неприятной особенностью» данной личности, сколько соответствует общим механизмам организации психики. Впрочем, нам еще предстоит более подробное знакомство с этой системой.

Ментальное тело. Ментальное тело состоит из двух систем: системы мышления и системы мотиваций. Начинать рассмотрение ментального тела с системы мышления гораздо приятнее просто потому, что это проще. В эту систему входят: речевые функции, функции запоминания логической информации, процессы нашего мышления или мысли и т.д. Поэтому, диагноз «что-то с памятью моей стало» соответствует патогенезу именно этой системы. Эта система, что называется, все время на виду. «Вялость» мышления кого-либо или «хорошо подвешенный язык» мы определяем легко. Эта система отвечает за умственное развитие, обучаемость и т.д. С ее парочкой, системой мотиваций, гораздо сложнее, поскольку, являясь частью сознания, (а тело ментальное – это именно что система сознания) в терминах Фрейда она определяется как подсознательная деятельность. Впрочем, с неточностью определения Фрейдом ситуации мы с вами уже ознакомились. По большому счету, ошибки здесь никакой нет. Есть некая неточность или, выражаясь более корректно, неопределенность терминов. Зигмунд Фрейд ввел понятие «сознание» и «подсознание», при этом сознание в общем виде соответствует ментальному телу, а подсознание – астральному телу. Что не совсем так. Неточность определений Фрейда соответствует недостаточно подробному описанию. Что и размывает терминологию. Ошибки никакой нет в том смысле, что под подсознательным Фрейд определял системы нашей психики, не находящиеся под прямым нашим контролем. Те системы, которые, напрямую не зависят от нас (система мышления), обладают определенного рода свободой создавать, ввиду своей самостийности, некие независящие от нас «гадости», которые, в его концепции, и составляли саму картину патогенеза.

Если, воспользовавшись его концепцией, определить картину патогенеза как наличие неким образом независящих от нас «гадостей» - это может стать вполне работоспособной идеей. Если вы помните, в случае с возникновением картины шизоидного патогенеза, сама картина патогенеза могла быть определена как образ некоего врага, что вполне совпадает с концепцией Фрейда. И вы абсолютно правы. Мы, наконец-таки начинаем подходить к самому интересному. Если вы помните, ошибка Фрейда состояли в том, что он принял концепцию внешнего врага. Основываясь на том, в пределах здорового человека его, врага, существовать не может. А его появление – результат внешних воздействий. Стало быть, надо обнаружить, когда и где он появился, и уничтожить его. Однако наблюдательный читатель помнит к чему привела подобная гипотеза – за «чем-то внешним» Фрейд не разглядел «чего-то внутреннего», от чего и скончался. Точнее, сначала вдруг увидел, от чего и скончался. Система мотиваций. Зигмунд Фрейд был абсолютно прав, когда определял эту систему термином «подсознательное». Термин «подсознательное» более точно воспринимается как «неосознанное». Однако здесь жизнь каждого конкретного человека смыкается с жизнью человечества в целом. Поскольку, данная система является пока скрытой как от личности самого человека, так и от человечества в целом. Под человечеством здесь понимается конкретный научный опыт. Таким же образом можно было бы определить и теорию образования звезд, а вместе с ней и движение атомов, поскольку ни то, ни другое мы не можем ни «потрогать», ни увидеть невооруженным глазом. В свое время практически вся природа и устройство мира для западной цивилизации являлась «темной», т.е. неосознанной темой. С неосознанностью возникает непонимание, поскольку, понимание соответствует осознанию чего-либо, а зона неосознанного – есть то, чего мы пока не понимаем или не знаем. В связи с чем ситуация начинает как бы разделяться. В плане возникновения психотропного патогенеза всегда есть зоны психики, которые наше сознание не контролирует или контролирует явно недостаточно. Именно в них возникает патогенный процесс, который, как и весь патогенез вообще, при достаточно «буйном» характере поведения явно не отличается «сознательностью организации». Яркие процессы патогенеза весьма похожи на картину взрыва бомбы. Однако, как следует из теории быстротекущих процессов, чем выше скорость при протекании процесса, тем она менее управляема. Взрыв, в этом смысле, является крайним вариантом этой теории, поскольку он отличается полной неуправляемостью, хотя, при всем этом, из одной фазы этого процесса возникает следующая. В некоторой степени для данных процессов можно ограничивать их направленность и зону действия. Но весьма условно. При этом для данного типа событий можно условно предположить внутреннюю логику, но эта логика – логика дезорганизации и разрушения.

Таким образом, мы наблюдаем в природе наличие весьма ярких и мощных процессов, единственным смыслом которых является разрушение. Как мы с вами уже знаем, идея «…до основания, а затем…» не соответствует реалиям развития жизни. В то время как она вполне совпадает с хирургическим подходом к лечению онкологии. Соответствующий эффект которого мы с вами знаем. В этом смысле всегда возникает желание взорвать то, чем мы не можем управлять и то, что мы не в состоянии контролировать. Подобного рода процессы деструкции Зигмунд Фрейд определял соответствующим термином «морбидо». Крайним проявлением этого аспекта являются суицидальные склонности. Однако Зигмунд Фрейд совершил ошибку при рассмотрении механизмов данного явления. И, тем самым, он не только ускорил собственную кончину, но и внес существенный отрицательный момент во всю практику психоанализа и психотерапии, поскольку с его времен принципиальные подходы не менялись, а лишь модернизировались некоторые методы воздействия. На этом этапе мы можем с вами определить, что основной проблемой жизни Зигмунда Фрейда было то, что в конце своей жизни он определил «морбидную компоненту» как врожденную, т.е. неотъемлемую часть природы человека.

Творческий перерыв. Психоанализ является наукой восприятия невоспринимаемого. Парадокс данной ситуации состоит в том, что это «невоспринимаемое» не является тайной за семью печатями. Оно всегда находится рядом с нами в нашей обычной жизни. Просто у нас с вами не возникает желания или необходимости осознавать то, что мы делаем каждый день по привычке. Глядя на жизнь Зигмунда Фрейда, трудно избавиться от странного ощущения, что он все время исследовал теорию смерти, постепенно в нее заглубляясь все больше и больше. В конце, соответственно, и вовсе углубился. Довел, так сказать, исследование до логического конца. В этом смысле, мы часто с вами забываем о том, что медицине свойственно исследовать болезнь. И мы каждый день имеем дело как бы с негативной стороной жизни. Как говорится »что хорошего в болезнях, клизмах и шприцах»? Но плохо, если наши профессиональные обязанности перерастают в схему жизни. В конце концов, все наши действия нужны для того, чтобы сделать «как лучше», доставить пациенту если не состояние счастья, то хотя бы радости.

Следовательно, тот самый пошлый термин «несохранности» возникает лишь в том случае, когда врач переносит лишь малую часть своей жизни – свои профессиональные навыки на всю свою жизнь вообще. При этом он перестает быть профессионалом, поскольку его «Я» и его профессия, сливаясь в единое целое, не дают возможности реально воспринимать внешние события и действовать логически при их оценке. Профессия как бы «пожирает» человека. Она лишает его не только нормальной счастливой жизни в кругу своих родных и близких, но часто и самой жизни. Поскольку, накопленная мной обширная клиника свидетельствует, что такое слияние или копирование смещает психику личности (тела ментальные и астральные), а вслед за этим может вызывать появление соответствующего патогенеза в теле физическом. Патогенез этот всегда соответствует основному профилю медицинской деятельности специалиста. Безусловно, этот процесс требует многих лет и той самой «патогенной склонности», выражающейся в слабости личности, которая позволяет проводить процесс «слияния» или «копирования». Этот процесс имеет многие компоненты, в том числе, энергоинформационные, поскольку тела ментальное и астральное представляют собой определенные физические поля, весьма похожие на обычные электромагнитные, однако, имеющие частотные характеристики выше, чем 10 в –39 (минус тридцать девятой) степени нанометра. Столь высокие частоты не позволяют регистрировать приборами, имеющими электронную структуру – основанными по своей природе на схеме регистрации с применением электронов. По отношению к этим полям электрон настолько превосходит их по своим масштабам и массе, что практически с ними не взаимодействует. Поэтому, рассматривать природу психотропности и психоанализа без учета подобного рода аспектов крайне затруднительно. И, кстати говоря, в дальнейшем вам будет предложен метод микроволновой терапии для коррекции различных психических состояний, основанный на применении именно этих полей – метод микроволновой биорезонансной терапии. Но об этом позже.

Эксперименты показали, что процессы психики, находящиеся как бы в естественной области психологии и психоанализа, по существу имеют возможность прямого управления данными полями. Поэтому, наряду с методами микроволновой терапии психоанализ и психотерапия нисколько не понижают своего значения. А врач получает еще один мощный инструмент коррекции патогенеза в той области, которая определяется понятием «психика». Здесь мы сделали еще одно отклонение от темы, весьма, впрочем, вынужденное, поскольку, появление многих, скажем так «биоэнергетических» эффектов оказывает существенное влияние на клинику, притом весьма негативным образом. Однако вернемся к нашим баранам. Процессы психики являются зоной малоисследованной по определению, и «энтузиазм», с которым многие в эту область влезают, может объясняться лишь незнанием дальнейших последствий, имея в виду, что весьма опытные профессионалы (см. Зигмунд Фрейд) также могут подвергаться патогенному воздействию этой зоны. Если у читателя возникает ощущение, что мы все время ходим «вокруг да около», это вполне реально. Существуют определенные моменты, для восприятия которых всегда хочется обеспечить максимальную подготовку наших коллег. Однако сколько не готовься, а определенного рода шок возникает всегда. Таким образом, что патогенность теории Зигмунда Фрейда определяется тем, что его работы можно отнести к теории разработки «зла». Весьма тщательно разработав эту теорию, он не смог найти из нее выхода. При этом в конце жизни осознал, что все, что он в своей жизни произвел, не является благом для его пациентов. Таким образом, безусловная действенность методов наблюдалась, а окончательный эффект – дальние последствия – приводят к тому, что было бы лучше, если бы ничего и не предпринималось.

Если вы помните, в самом начале у нас шел разговор о «теории палки о двух концах». Или теории баланса, описывающей механизмы гомеостаза в любых областях человеческой природы, да и не только ее. В свое время мы, мягко говоря, пожульничали, сказав, что Зигмунд Фрейд ничего не положил на чаши весов. Однако, это не так. Вся его теория ложится на одну чашу – чашу исследования зла. А для ее применения нам с вами предстоит наполнить соседнюю чашу. В этом смысле сейчас вы можете вполне ясно представить, откуда берется та самая «несохранность», соответствующая психоанализу и психотерапии, как сфере человеческой деятельности вообще. Как говорится: «за что боролись, на то и напоролись».

Однако опыт показывает, что число психотропных отклонений при статистической оценке в масштабах всего человечества не так и велико – составляет цифру от 3 до 5%. При этом данный показатель является весьма стабильным, независимо от уровня жизни и различного рода вариантов медицинского обеспечения. Система развития человечества сама поддерживает гомеостаз в соответствующих пределах. Что, впрочем, не означает, что нам не стоит стремиться к лучшему варианту компенсации, поскольку лучшее – всегда возможно. Счастье возможно как для отдельной личности, так и для человечества вообще. А как этого добиться - и составляет основу весьма скромных усилий автора данного труда. Перерыв окончен.

Таким образом, систему мотиваций можно условно отнести к разряду бессознательного лишь в связи с нашим непониманием принципов ее организации. С другой стороны, подозревая, что именно система мотиваций составляет движущую основу развития психики человека – фактически основу его жизни, не будем избыточно самоуверенны в оценке наших возможностей ее понять. Как мы уже определяли, для разных расс и социумов система мотиваций содержит разные компоненты. Для нас с вами превалирующим разделом будет тот, что обычно обозначается термином «духовность». Все хотят жить счастливо. В общем виде – это и есть главная мотивация нашей жизни. Независимо от того, как это понятие трансформируется. Для коммон сенс – это просто желание «хорошей жизни». И, кстати говоря, данное желание является вполне неосознанным, поскольку, редко кто знает, что ему следует для этого делать. А наличие так называемых "кризисов жанра" говорит о том, что не все модели являются устойчивыми. Старая народная мудрость гласит: «когда закончено строительство дома, хозяину остается только повеситься». Так и обычная модель коммон сенс не всегда приводит к желаемым результатам. А сама система мотиваций достаточно хорошо определяется вопросом: «ради чего живет человек?». Если в своих работах Зигмунд Фрейд определил понятие зла, введя, таким образом, в практику психоанализа то, что в христианстве определяется понятием «дьявол», то он забыл библейскую истину, что «там, где много дьявола, всегда много Бога». Поскольку, пока человек жив, это определяется лишь его усилиями. На вопрос, откуда тогда берется патогенез, существует очень любопытный ответ: Господь всемогущ и всеведущ, но ведь он не пребывает во всех местах одновременно. Что связано с представлением: просите, и дано будет вам.

В смысле психоанализа «Суперэго», определенное Зигмундом Фрейдом как система внешних установок, влияющих на человека, легко соотносится с диспутом, произошедшим на «заре нашей революционной истории», между господином Луначарским и представителем церкви по вопросу о происхождении человека. На тезис Луначарского, что человек произошел от обезьяны, батюшка вполне логично отметил: «каждому его родственники виднее». Так и нам с вами можно жить «по Фрейду», а можно попытаться использовать накопленный им опыт для организации нашей собственной жизни.

А для «сохранности» надо все время помнить с кем мы и что это всего лишь род наших профессиональных занятий. Во всяком случае, вполне вероятно, что в конце жизни Зигмунду Фрейду стало приходить на ум что-то подобное. Надо иметь в виду, что сам он не был свободен от установок и комплексов. Еще в юности, увлекаясь теорией Дарвина, в дальнейшем увлекся неврологией и физиологией, в частности, разработал теорию «молекулярных областей головного мозга», будучи приват-доцентом по неврологии венского университета. Однако последней его работой стала работа «Моисей и единобожие», опубликованная в 1939г. Однако если это и было попыткой найти путь к Богу, то весьма запоздалой. В отношении интереса к Моисею отметим, что по национальности он был евреем, а весь иудаизм основан на «вере от Моисея», условно соотносимой с тем, что у православных именуется Ветхим Заветом, в то время как основой этических подходов к жизни составляет Новый Завет, связанный с именем Христа.

Для тех читателей, кто склонен отдать свой голос движению вперед, мы его, это движение, продолжим в следующих номерах журнала. В Новом году мы с вами рассмотрим генезис личности, ознакомимся со схемой развития патогенных процессов и обсудим возможные методы терапии по их ликвидации. Весь изложенный материал является вводным и подготовлен так, что на его основе невозможно начинать практическую работу, что бы я не рекомендовал делать до полного рассмотрения всех вопросов. Если после первой недели курсов курсанты начинают «пробовать определенные моменты, это легко ощущается на следующий день, и благо то, что на курсе всегда можно провести соответствующую терапию. И, кстати говоря, приезжают ли на курс учиться или лечиться – вопрос тонкий. Однако наибольшие хлопоты доставляют «некие просветленные личности», которые до этого ознакомились не только с работами Зигмунда Фрейда, но и Карлоса Кастанеды. Говорить о том, что «все это ерунда», конечно же не стоит, но поймите, это писалось определенными людьми в определенном душевном состоянии с соответствующей картиной патогенеза. И, хотя все сказанное относится и к автору этой работы, все же отличительным его качеством всегда были последовательность и аккуратность в том смысле, что не надо искать пророков, а надо пытаться все воспринимать максимально спокойно, производя оценку целесообразности и необходимости, да и вообще желательности тех или иных моментов в нашей с вами практике.